– Мамуль, не надо, – ярко краснеет героиня рассказа.
– Ой, а это я, – верещала довольная Наташка, – смотрите, это я на дерево залезла! Мариш, а вот мы все, смотри! – суета, веселая перепалка сестер и воспоминания, воспоминания… Людмила и Борис смотрели на своих дочек и тихо радовались за них. Они такие дружные! Это так пригодится им в жизни. Хорошо, что они есть друг у друга, ведь никто и никогда не сможет поддержать тебя в горе и в радости, как близкий человек, как твоя родная сестра, практически твоя частица.
Вечер в семейном кругу плавно перешел в ночь. Переполненные впечатлениями девчонки уснули моментально. Людмила постояла в дверях их комнаты, перекрестила и прошептала: «Храни, Господи!». Дверь тихо закрылась за ней, легкий сквознячок перевернул страничку дневника: «Я так люблю свою семью. Когда я вырасту, у меня тоже будет муж, похожий на папу, такой же добрый и заботливый. А я буду, как мама, внимательная к детям и красивая. Все мужчины будут смотреть на меня и говорить моему мужу, как и папе – у тебя жена просто персик. Почему-то папе это не нравится, а по-моему, это очень мило звучит… персик… Мы всегда будем вместе».
На следующий день, пока девочки ходили по гостям к подругам, Борис собрал вещи и ушел из семьи.
Лена, вернувшаяся домой раньше сестер, застала мать в полнейшем ступоре. Людмила ничего не могла ответить на вопросы дочери, только смотрела в одну точку остекленевшим взглядом и сжимала в руках кухонное полотенце. Дочь испугалась не на шутку. Неужели их мамочке снова придется лечь в больницу? И где отец? Что произошло? Может, он помчался вызывать «скорую»?
– Мама, мамочка, что с тобой? – Лена легонько потрясла мать за плечи, – посмотри на меня. Что случилось? Дорогая моя, не молчи! Где папа? Вы что, поссорились? – Людмила продолжала молчать.
Лена выскочила в подъезд и постучала в дверь к соседке:
– Тетя Катя, мама, кажется, заболела, – девочка смотрела огромными испуганными глазами, лицо ее побледнело от переживания. – Зайдите к нам, пожалуйста, а я девчонок поищу и папу.
– Конечно-конечно, – засуетилась Катерина, – только, Леночка, ты это… отца не ищи… не надо.
– Почему? – Лена вдруг страшно испугалась, – с ним что-то случилось? Вы что-то знаете?
– Ну что ты такое говоришь! Конечно же нет. Просто… ну в общем, он с вами больше не живет. Я слышала, как он уходил и Люда вслед ему проклятья кричала.
– Да вы что такое говорите! – Лена была просто вне себя от возмущения, – мы только из отпуска приехали, так отдохнули замечательно… Да вы просто сплетница! – Возмущению ее не было предела, Лена резко отвернулась от соседки, которую всегда ценила и уважала, и бросилась вон.
– Лена, Леночка! – неслось вслед, но девочка не останавливалась. Ее душили подступившие слезы и злость. Злость на себя, на родителей, которые все никак не могли утихомирить свои страсти и на соседей, которые все видели, все слышали, все знали и с плохо скрытыми насмешками жалели ее и сестер. Через год она заканчивает школу и все. Ее жизнь изменится. Она поедет учиться, начнет работать и проблемы семьи уже будут далеки от нее. Пусть близняшки теперь побеспокоятся. А с нее хватит! За свои шестнадцать лет она столько нервов потратила, глядя на семейную жизнь своих родителей, что давно очутилась бы в дурдоме, если бы не умела держать себя в руках.
Обежав соседние дворы, Лена, наконец, нашла близняшек, мирно сидевших на скамейке в окружении друзей. Лена постояла несколько минут, собираясь с силами, затем подошла к толпе малышни, поздоровалась и спокойно, но твердо произнесла:
– Девочки, вам сейчас надо быть дома.
– Но мы только разыгрались, – заскулила Марина, однако, Наталья, более внимательно присмотревшаяся к старшей сестре, молча пихнула Марину в бок локтем:
– Пошли, – сказала она и встала со скамейки. Ничего не понимавшая Марина потопала вслед за сестрами в свой двор.
Дома девочки застали соседку тетю Катю, которая сидела рядом с мамой на диване. Пахло каким-то лекарством и сигаретным дымом. Людмила немного пришла в себя, смотрела вокруг осмысленно и даже понемногу начала разговаривать с окружающими.
– Девочки, я пойду, – тетя Катя поднялась, – а вы побудьте сейчас с мамой, поддержите ее, для нее это очень важно. Я накапала ей валерьянки, пока хватит, много ее пить нежелательно, да сигаретку она попросила, я принесла.
– Сигаретку? – удивилась Марина, – но мама же не курит.
– Пусть сегодня, сегодня ей можно. Пойду я.
– Спасибо вам, тетя Катя, – Лена посмотрела в глаза женщине, – и еще… извините меня…
– Ну что ты, что ты, девочка, – тетя Катя погладила ее по голове, – все хорошо. Я же все понимаю.
– Катя, – вдруг заговорила Людмила, – если можешь, останься сегодня со мной. Знаю, что нытье слушать никто не хочет, но мне сейчас очень это нужно. Давай посидим по-бабьи, поговорим. У меня «чебурашка» есть.
– Я через полчасика зайду, обещаю, – Катя вышла в подъезд.
Людмила посмотрела на подошедших к ней дочерей.
– Все вопросы потом, – строго произнесла она, – сейчас я скажу вам только одно – с сегодняшнего дня мы с вами остались одни, без папы. Я требую от вас, слышите, требую, чтобы вы ни под каким предлогом не общались с ним. Его нет, он умер. Понятно? – девчонки хмуро молчали. – Если узнаю, что вы нарушаете мой запрет – прокляну, так же, как прокляла его. А теперь ужинать и спать.
– Мама, еще только шесть часов, – попыталась возразить Наташка. Лицо Людмилы покрылось красными пятнами, глаза засверкали.
– Я непонятно выразилась? – рявкнула она. Девчонки гуськом потянулись в свою комнату. Сначала они сидели очень тихо, боясь потревожить мать малейшим шорохом, но, спустя несколько минут, осмелели и решились обсудить сложившиеся обстоятельства.
– Как же мы теперь будем жить, без папы? – начала нелегкий разговор Марина. Ей было тяжелее всего, она была папиной любимицей, баловницей, она тянулась к отцу, как цветок тянется к солнышку. Каждое отцовское слово, каждый его жест и взгляд были для девочки символом его любви к ним, и вот его нет рядом.
– Он нас разлюбил? Наверно, он ушел, потому что мы не слушались его, – Наташка захлюпала носом. – Папа всегда говорил, что мы для него все, что ему ничего больше не надо, а теперь взял и ушел. А где он теперь будет жить? – вопросов было больше, чем ответов. Девочки понимали, что мать не станет обсуждать это с ними – Людмила не прощала нанесенных ей обид и рубила концы окончательно и бесповоротно.
Лена сидела у окна и смотрела на улицу. Самое время для прогулок и отдыха – родители вернулись с работы и проводили время со своими детьми. Ей было тяжело наблюдать за чужим семейным счастьем. А ведь еще несколько дней назад они были так близки и счастливы все вместе! Все рухнуло, как будто над их домом пронесся ураган. «Папочка, зачем ты так?»
Из кухни раздавался звон посуды и шум льющейся воды.
Соседка Катя сдержала свое слово и вернулась посидеть с Людмилой. Они решили накрыть себе скромненькую «поляну» и посидеть, посплетничать о мужиках за рюмочкой-другой.
Суета на кухне, готовка и мытье посуды немного отвлекли Людмилу от черных мыслей, она даже пару раз позволила себе мимолетную улыбку, а позже, уже сидя за накрытым столом, после парочки «употребленных» стопок, она разоткровенничалась с соседкой:
– Знаешь, Катюша, я боюсь остаться одна, точнее, я знаю, что одна не останусь, но вот для девчонок я уже такого отца никогда не найду, – она с грустью посмотрела в окно. – Он нанес мне удар в спину, я даже физически ощутила эту боль, где-то там, между лопатками… Да, я никогда не была монахиней, мужиков любила, и они мной не брезговали, но я никогда не думала, что Борька (ни дна ему, ни покрышки!) найдет мне замену…
– Да с чего ты взяла, что у него кто-то есть? – пыталась спорить Катя.
– Есть, иначе он никогда не ушел бы из семьи, – Людмила махнула рукой, приглашая подругу налить еще по одной. – Он мог бросить меня, но никогда не оставил бы девчонок без веской причины, а это только баба. Узнаю, кто эта сука – все космы ей повыдергаю! – еще одна рюмка отправилась в рот. – Я ей этой твари… – Людмила с силой сжала кулаки и ударила по столу, – все, хватит. Будь он проклят, гад! Ненавижу! Чтоб он сдох под чужим забором, сволочь неблагодарная! – снова жест в сторону бутылки. – Давай выпьем за нас, Катюха, за молодых-красивых и за этих козлов рогатых! – первую бутылку они «приговорили» всего за несколько минут и тут же достали вторую. В этот раз дело пошло уже немного помедленнее. Людмила практически не пила спиртное, но сегодня она понимала, что просто обязана напиться, причем буквально «в дрова», иначе она просто сойдет с ума.
Вскоре девочки услышали сквозь двери, как женские голоса затянули любимую женскую «разлучную» – «Виновата ли я, виновата ли я, виновата ли я, что люблю?»… Значит, мама успокоилась и теперь можно выйти из комнаты и посидеть в гостиной у телевизора. Вечерняя программа обещала быть интересной, да и за мамой надо присмотреть краем глаза.
